| Грешный ангел | |
|---|---|
| Жанр | киноповесть, драма |
| Режиссёр | Геннадий Казанский |
| Автор сценария |
Михаил Берестинский |
| Оператор | Музакир Шуруков |
| Композитор | Надежда Симонян |
| Кинокомпания | «Ленфильм» |
| Длительность | 95 мин. |
| Страна |
 |
| Год | 1962 |
| IMDb | ID 0382060 |
«Грешный ангел» перекликается с лучшим, что советская культура создавала для детей, — от «Двух капитанов» до «Дикой собаки Динго». Всё знакомо: хитроумный обман учителей, первые влюбленности, коллективные проявления что благородства, что жестокости.
«Грешный ангел» — советский детский драматический фильм 1962 года режиссёра Геннадия Казанского.
Фильм о том, как девочке, чьи родители были репрессированы, а сама она чуть не попалась в сети религиозных сектантов, помогают обрести веру в жизнь друзья и педагоги. Снятый в конце «оттепели», в ходе развенчания «культа личности» и антирелигиозной кампании, фильм вскоре был негласно запрещён.[2]
Установку партии и правительства режиссёр Казанский все же реализовал, но вполне анекдотическим образом. Фильм получился «антикультовым» вдвойне… Казанский был добрым режиссером: добрым без соплей, понимающим и чувствующим детей, с которыми работать умел отменно. И получилась у него не экранизация актуальных директив ЦК, а серьезное и благородное детское кино про жизнь, которая — а для детей особенно — не черная и не белая, а разная.
— киновед Михаил Трофименков, 2016 год[1]
Сюжет
Знаете в чём ваша ошибка? Вы думаете обо всех, а нужно думать о каждом.
Да, хорошо бы, конечно, пожар — Людмилу Васильевну вытащить из огня и сказать ей — вот какому человеку вы поставили двойку!
14-летняя Вера Телегина сбегает из детского дома, куда её определил дядя Миша — по наговору которого репрессировали её отца и мать.
Её родители — люди, внушившие ей высокие понятия о долге человека перед самим собою и перед другими, воспитавшие отвращение к лжи, трусости — настоящие коммунисты — и вдруг признаны «врагами народа» — это для девочки является невероятным, не укладывающимся в сознании. Защитная реакция на подлость когда-то близкого их семье человека, ощущение одиночества, делает Веру озлобленной, замкнутой.
Вера теряет веру. Веру в торжество правды, в саму жизнь, и перед ней встаёт вопрос: что властвует в мире — добро или зло?
— Сила кругом. Сила и ложь. Всё пройдёт.
— А вот правда останется.
Возвращаясь с севера, где она пыталась увидеть родителей, Вера в пути встречает старичка-богомольца, который рассказывает ей о том, что правды на земле нет: «Все в столицу едут, ха, правду ищут. А Москва — она бьёт с носка», и расписывает как же хорошо живётся у тёплого моря в монастыре у матушки Аггрипины, и направляет Веру туда.
Но приехав на Чёрное море, девочка первым делом идёт не в монастырь, а посмотреть море, где на пляже её замечает милиционер. Старшина милиции Христофор Ставриди, прочитав в её дневнике произошедшую с ней историю, сжигает дневник с опасными для девочки записями, и решает не возвращать Веру в детдом, а направить её в школу-интернат известного педагога Симбирцева — своего знакомого, с которым они в войну вместе воевали в партизанском отряде.
— Первый раз вижу живого партизана. А вы… только скажите правду: вы коммунист или член партии?
— Да разве это не одно и то же?
— Смешно. Конечно нет.
В школе-интернате на вопросы одноклассников о родителях Вера вынуждена врать, что её отец — полярник, а на вопрос «и когда он за тобой приедет?» отвечает, что это известно каждому октябрёнку — когда растает лёд.
В первый же день Вера не хочет идти на занятия по кулинарии, заявляя, что ей это не нужно: «При коммунизме будут только общественные столовые»[К 1] — и в наказание отправляется на кухню на чистку картошки, на вопрос нахулиганивших на уроке, постоянно попадающих «на чистку», неразлучной парочки Каретникова и Кохеладзе: «Вера, а тебя за что?», отвечает — «За кулинарию».
Однако, директор Симбирцев, веря в Веру, доверяет ей перевоспитывать пятиклашку Шурика — выясняется, что этот малолетний любитель французского романа «Капитан Сорви-голова» — уже во всю курит! Вера вполне справляется с этой задачей, правда — своими методами.
У меня теоретический вопрос: какого человека может полюбить самая лучшая девочка на Земле, а также за её пределами?
В новенькую влюбляются сразу несколько мальчишек, и сложные любовные геометрические фигуры складывающиеся в классе приводят к тому, что Вера срывает урок литературы: при обсуждении поэмы Пушкина «Евгений Онегин» Вера высказывается, что Татьяна вовсе не представительница лучших женщин: «Мы верили, что она полюбила на всю жизнь, а она вышла замуж, у неё муж старый, нелюбимый, зато — генерал!» — но влюблённые в неё соперники, понимающий что эти слова — камень в их огород, берут слово — один в ответ заявляет, что Онегин-то был бездельник, а муж Татьяны — «инвалид Отечественной войны, боевой генерал, может защищал Москву», на что другой возражает — «А может он был белогвардейцем?» — и в классе начинается драка не сошедшихся во мнениях юных литературоведов.
И пока двое вериных воздыхателей отправляются дорешивать вопрос о литературе за чисткой картошки, третий — Кохеладзе, решает завоевать любовь практическими действиями: подговаривает пятиклашку Шурика, что бы он купаясь притворился тонущим — чтобы «героически спасти» его на глазах у Веры. Но когда Шурик претворяется с криком «Помогите!», Кохеладзе бросается в воду… и в холодной воде ему сводит ноги и он сам начинает тонуть, по-настоящему. Спасает обоих бывший уголовник Кирюша — знакомый Веры по её первым беспризорным дням на пляже.
— Людмила Васильевна…
— Сейчас вы мне скажете, что ещё Адам говорил Еве «Я вас люблю, вы моя судьба»…
— А вы мне сейчас дружбу будете предлагать, а это значит «Катись, милый, и не отсвечивай», так что ли?
— Иван Спиридоныч, милый вы мой… приблизительно. Друзья?
Однако, Кирюша рассказывает своей сестре — тоже ученице школы Наташе о том, что Веру он встречал в милиции. И Наташа — ставшая лучшей подругой Веры, за которую Вера была готова в случае чего «всем глаза выцарапать» — эта самая Наташа из ревности к Юре рассказывает классу о том, что родители Веры никакие не полярники.
Весь класс называет Веру вруньей и начинает её дразнить, и только двое встают на её защиту — пятиклашка Шурик бросающийся с кулаками на обидчиков Веры и секретарь пионерской дружины класса — говорящий, что все они — не верящие словам своего товарища Веры, что её родители честные люди — недостойны носить пионерские галстуки.
Несмотря на то, что что стало известно, что её родители «враги народа», Вера не собирается от них отказаться. Поэтому в школе решено провести педсовет.
Некоторые школьники отправляются на педсовет защищать Веру, но им объясняют, что «Телегина не нуждается в адвокатах», а на вопрос Шурика «А как же демократия?» — этого неугомонного пятиклашку просто выставляют за дверь.
Педсовет превращается в суд, но не над Верой, а по выражению любимого учениками «Колобка» — учителя математики — в «великое радение педантов и ханжей» над директором Симбирцевым вставшим на защиту своей ученицы:
— Так почему же вы хотите осудить её? В чём она виновата? Мы с вами не обсуждаем — виновны ли её родители или нет — это за нас сделали другие. Я вижу как горячо она любит родителей, и я не буду запрещать этого… Я наверное скоро уйду, не с работы, нет, а из жизни… и мне как-то страшновато оставить вам всё это. Учителями должны быть добрые люди.
Вера, чтобы не подставлять вступившегося за неё директора Симбирцева, сама уходит из школы-интерната.
Бредя в никуда, она снова встречает старика-богомольца, но несмотря не безвыходность положения и полное одиночество, Вера убегает от него.
Зайдя на прощание домой к учителю труда, она узнаёт от него, что Симбирцев поставил перед руководством РОНО ультиматум — либо Веру оставляют, либо он тоже уходит, поскольку в таком случае он — Народный учитель СССР, последователь А. С. Макаренко[К 2] — уже не сможет считать себя учителем. А вскоре приходит Юра, заботливо и участливо зовущий её «домой».
И Вера возвращается в школу. Вдруг её навещает вовсе не забывший о ней старшина милиции Христофор (как Вера говорит — «Колумб») Ставриди и привозит гостинцы. Вера мириться с Наташей. И даже бывший уголовник Кирюша умудряется так себя показать, что его зовут на работу в школу — завхозом!
Вера, Вера! К тебе приехали! Иди скорее! С тебя поллитра!
Вера снова обретает веру в жизнь, в то, что совсем не все люди плохие.
Симбирцев отправляется в Москву на Всесоюзный съезд учителей, и обещает Вере, что постарается узнать о судьбе её родителей.
А летом приходит весть о реабилитации её родителей, и за ней — телеграмма, что они едут к Вере.
В ролях
- Ольга Красина — Вера Телегина
- Николай Волков — Денис Антонович Симбирцев, директор школы-интерната
- Нина Веселовская — Людмила Васильевна Молчанова, учительница русского языка и литературы, завуч школы
- Геннадий Фролов — Иван Спиридонович Маркичев, учитель труда, секретарь парторганизации школы
- Юрий Медведев — Клименков, учитель математики по прозвищу «Колобок»
- Борис Чирков — религиозный старик
- Марк Перцовский — Христофор Ставриди, старшина милиции
- Галина Волчек — Афродита, жена Ставриди
- Алексей Кожевников — Кирилл Петрович Заречный, бывший уголовник Кирюша по кличке «Филин»
- Валерий Денисов — Юра Соломатин, председатель совета дружины школы
- Николай Мельников — Каретников
- Сосо Абрамашвили — Кохеладзе
- Светлана Балашова — Наташа
- Борис Бархатов — Шурик Кондаков
- Олег Солюс — Александр Данилович Телегин, отец Веры
- Галина Карелина — мать Веры Телегиной
- Николай Харитонов — дядя Сережа
- Любовь Малиновская — Клавдия Петровна, учительница
- Борис Рыжухин — Николай Николаевич, учитель химии
- Роза Свердлова — учительница
Критика
Игра актёров
Играющей 14-летнюю героиню Ольге Красиной на момент съемок было 20 лет, и у неё не было актёрского образования — отчисленная с первого курса ВГИКа за нарушение приказа ректора о неучастии в съёмках на период обучения (снялась в фильме-опере 1960 года «Пиковая дама»), училась на заочном в ГИТИСе. Созданный её образ Веры получил положительные отзывы:
Образ пятнадцатилетней Веры Телегиной — смелой, неподкупной и (пусть это не прозвучит высокопарно!) героически сражающейся за честь самых дорогих и близких ей людей, отца и матери, — это успех прежде всего молодой артистки О. Красиной.
— детский писатель Анатолий Алексин, 1963 год[4]
Игре Ольги Красиной очень высокую оценку в рецензии в журнале «Искусство кино» дал критик В. Ф. Залесский:[5]
Самое сильное, самое цельное впечатление в фильме оставляет образ Веры в первую очередь благодаря исполнительнице этой роли — несомненно одаренной, с прекрасными артистическими данными Ольге Красиной.
Я весьма внимательно следил за каждым кадром, за каждым эпизодом, в котором действует эта обаятельная артистка. И всякий раз в ее игре все было предельно убедительно: ни одного неточного движения, ни одной приблизительной интонации. Внутреннее состояние девочки часто менялось, возникали самые разнообразные и противоречивые состояния: удивление сменялось тревогой, доверчивость отчужденностью, радость сомнениями. И в любом из этих состояний Вера — Красина была до конца искренна и достоверна. Актрисе чуждо не только какое-либо подчеркивание, тем более нажим, ей не свойственна даже еле уловимая ретушь, накладываемая на портрет. Красина благородно, сдержанно показывает и горе и радость Веры, отчаяние и великодушие, умение быть благодарной и упорное стремление остаться самой собой, ни в чем не отступить от своих мыслей и чувств…
— В. Ф. Залесский, театровед, критик, зам. директора МХАТа 2-го в 1932—1936 годах, зам. гл. редактора журнала «Театр» в 1937-51 годах[6]
Положительно была отмечена и игра других актёров: так Борис Чирков играет религиозного старика «очень точно и зло», а старшина милиции в исполнении Марка Перцовского характеризован как «немного условный, но в чём-то очень правдоподобный».[5]
Была отмечена неудача с ролью директора школы-интерната Симбирцева в исполнении Николая Волкова, но критика не видела в этом вины актёра:
Упреки в значительной мере касались образа «идеального воспитателя» Симбирцева. Действительно, сценарий М. Берестинского поставил исполнителя в чрезвычайно трудное, если не сказать, неловкое положение, ибо играть нужно было не живого человека, а средоточие высоких человеческих и педагогических качеств. Только уж очень условная это фигура.
— Актеры Советского Кино, Том 6, 1970 — стр. 70
Тема фильма
Обычно новейшей критикой фильм характеризуется как простое антирелигиозное кино периода антирелигиозной кампании, например: «вполне типичная для начала 60-х антирелигиозная драма о девочке-подростке, оставшейся без арестованных по ложному обвинению родителей и попавшей под влияние „религиозных фанатиков“».[7]
Однако, современной фильму критикой акцентировалось внимание на другой его стороне — отношению к периоду правления Сталина:
Публицистика в оголённой, «тезисной» форме почти не присутствует в фильме, но само содержание его, идеи, выраженные в образах, публицистичны и полемичны. Полемика эта направлена против тех, кто склонен видеть в недавнем прошлом одни лишь ужасы сталинских репрессий… А ведь и тогда движимые высокими идеалами коммунизма миллионы людей несли в себе светлую веру в свое дело отстаивали советскую Родину в Великой Отечественной войне и в миром труде совершали титанические подвиги. И в те годы не мог прекратиться и не прекращался духовный рост нового, советского человека.
— журнал «Советский экран», 1963 год
Создатели фильма «Грешный ангел» не поддались «искушению» грязной кистью вымазать трудные годы жизни страны. Они честно сказали в своем фильме: да, были «дяди Сережи», было непостижимое, леденящее душу равнодушие, не менее страшное, чем непосредственное зло. Но не это определяло сознание народа, сумевшего построить фундамент социализма и в тяжелой, титанической борьбе сломить чудовищную военную машину фашистской Германии. И тем не менее находятся особого рода «правдолюбцы», которые вместе с осуждением культа личности готовы осудить задним числом всю прожитую в те годы жизнь, а заодно и наши идеалы, свершения. И «правдолюбцы», во многом преуспевающе пережившие годы культа личности, сейчас завопили: «обманули» наши души, «опустошили» наши сердца. Фиктивные счета, лживые вопли. Но они порой смущают и безусых и бородатых мальчиков и их подружек, позволяющих себе подвергать все сомнению и тоже кричать «ограбили!»
— журнал «Искусство кино», 1963
В 2017 году доктор филологических наук, профессор филфака ГТУ А. Ф. Рогалёв отметил, что хотя с позиции сегодняшнего дня фильм является историческим — отражающем жизнь и социально-психологические установки 1950-х годов, а в жанровом отношении — профессионально снятой драмой «с очень деликатным подходом к теме репрессий и социальной несправедливости в стране», но в целом фильм, главный идейный стержень которого — выбор жизненной позиции и человечность — вне конкретного исторического периода, актуальный во все времена:[3]
Вся политико-идеологическая составляющая фильма является лишь фоном, на котором представлены фигуры и лица, имеющие вневременные и всечеловеческие черты, заметные в любое время, при любой власти и в любом социуме. Об этом говорит и далёкое от политики конкретного исторического периода и коммунистической идеологии метафорическое название фильма. Грешный ангел — это человек вообще, любой из нас, рождающийся ангелом, то есть непорочным и без предосудительных мыслей, но быстро впадающим в грех, поскольку вынужден находиться и действовать в обществе, построенном на принципах силы и лжи.
При этом, по мнению А. Ф. Рогалёва, эпизод встречи Веры с религиозным стариком вполне необходим и без учёта идеологии времени фильма, этот эпизод уместен исходя из сюжета — человек, находящийся в сложной ситуации и на жизненном распутье, нередко рассматривает как альтернативу уход из грешного мира в монастырь, думая, что там что-то по-другому.[3]
По поводу темы фильма киновед Михаил Трофименков в 2016 году заметил, что в фильме сектант и появляется-то в кадре всего лишь два раза — и задался вопросом: «Зачем он вообще понадобился?», и пытаясь понять мотивы режиссёра фильма отметил, что фильм снимался во время антирелигиозной кампании и оттепели, и был вынужден соответствовать установкам периода:
Установку партии и правительства режиссёр Казанский все же реализовал, но вполне анекдотическим образом. Фильм получился «антикультовым» вдвойне.
У дважды появляющегося на экране старика-сектанта не сходит изумление с лица: что я, где я, не ошибся ли фильмом. Получив отлуп от Веры при первой же попытке охмурить ее, он вдруг объявляется ближе к финалу лишь для того, чтобы, удостоверившись в собственной ошибке, шарахнуться от девочки с экрана…
Геннадий Казанский — не новобранец оттепели, а 52-летний автор изобретательного «Старика Хоттабыча» (1956), только что сорвавший банк звонким хитом «Человек-амфибия» (1961). Даже на роль Дениса Анатольевича, носителя партийной и человеческой мудрости, он взял не кого-нибудь, а Николая Волкова, того самого Хоттабыча.
— [1]
Интересный факт
- В фильме есть эпизод, где отвечающему у доски ученику другой подсказывают ответ по радио, при этом наушник отвечающего замаскирован повязкой. Аналогичный эпизод появился в фильме «Операция Ы…» вышедшем тремя годами позднее.
Комментарии
- ↑ явный намёк на фразу Хрущёва, сказанную за год до выхода фильма, в октябре 1961 года, на XXII съезде КПСС: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!»
- ↑ в кабинете директора школы Симбирцева висит портрет А. С. Макаренко, кроме того, критикой замечено, что отчество персонажа «Антонович» также является намёком на то, что директор — идейный наследник выдающегося педагога.[3]
Примечания
- 1 2 3 Михаил Трофименков — «Грешный ангел» Геннадия Казанского // Журнал «Коммерсантъ Weekend» № 39 от 18 ноября 2016 — стр. 28
- ↑ Владимир Голубев — Записки киномана // «Киноведческие записки», № 64, 2003
- 1 2 3 Грешный ангел // А. Ф. Рогалев — Литература, кино, жизнь. Гомель: Велагор, 2018
- ↑ Анатолий Алексин - «О том, что не повторится» // Известия, 5 марта 1963 года
- 1 2 В. Залесский — Человек не остался один // Искусство кино, 1963
- ↑ Залесский, Виктор Феофанович // Театральная энциклопедия. Том 2 / Глав. ред. П. А. Марков - М.: Советская энциклопедия, 1963
- ↑ А. А Корников — Государство, общество, церковь в истории России ХХ века: материалы VII Международной научной конференции, Иваново, 13-14 февраля 2008 г. — Ивановский государственный университет, 2008 — : 546 с. — стр. 241
Литература
- В. Залесский — Человек не остался один // Журнал «Искусство кино», 1963
- Гневко С. — Вера в человека. (О худож. фильме «Грешный ангел») // Настаунщкая газета, 23 марта 1963
- Михайлова И. — «Грешный ангел». (Об однонм. худож. фильме) // Гродненская правда, 14 апреля 1963
- Михаил Трофименков — «Грешный ангел» Геннадия Казанского // Журнал «Коммерсантъ Weekend» № 39 от 18 ноября 2016 — стр. 28
Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".
Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.
Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .